Толстофер Джон - ужасный пижон,
Весь вид его говорит,
Что он держит путь не куда-нибудь,
Но только на Сент-Джеймс-Стрят!
Его черный фрак — непроглядный мрак,
Фасон шик-модерн, а штаны —
Простой мышелов не носит штанов
Столь изысканной белизны.
Если встретится он, мы отвесим поклон,
А он нам слегка кивнет:
Кто так знаменит на Сент-Джеймс-Огрит,
Как Толстофер, клубный кот!
Он заглянет по-светски в «Университетский»,
А не в «Пиршество профессоров»:
Нельзя котам состоять здесь и там,
Ибо клубный устав суров.
В силу той же причины, когда время дичины,
Его место «Фазан», а не «Кит».
Но он гость непременный «Поклонника сцены»,
Что устрицами знаменит.
И он славит щедроты «Безумной охоты» —
Желе из костей кабана;
Самый солнечный полдень он считает неполным
Без капли у «Хвастуна».
Если весел он, ясно, что заморские яства
Сулит «Сиамский сюрприз»;
Если не веселится, это значит, в «Гробнице»
Давали капусту и рис.
Так по сто раз на дню он заглянет в меню
И украсит собой тротуар;
И нам все видней, что он все жирней
И стал походить на шар.
Он должен весить кило этак десять.
— Ах, все, что ни есть, мое, —
Скажет он, -- для здоровья нет важнее условья,
Чем размеренное житье. —
И присказку вкатит: -- На мой век меня хватит. --
И у нас расцветает душа,
Когда вертопрах в белоснежных штанах
Вышагивает не спеша!
